Из публикации «Судьба человека» в газете «Вечерний Николаев» от 5 мая 2016 г.

14 января 1938 года в газете «Правда» сообщалось, что на Николаевском заводе им. А. Марти подходит к концу строительство первого мощного ледокола «Лазарь Каганович» и отмечалась успешная работа бригады судомонтажников В.П. Голубова. Именно на этом ледоколе Федор Хилько осваивал мастерство монтажа двигателей и систем жизнеобеспечения судна. В начале 1940 года на стапелях завода был заложен второй ледокол – «Анастас Микоян», последний в серии. 10 тыс. тонн водоизмещения, три паровые машины, дававшие скорость хода 15,5 узлов – все это делало судно одним из мощнейших ледоколов мира. В монтаже паровых машин участвовал и Федор Васильевич, получивший необходимый опыт на строительстве предыдущего судна.

Ледокол строился по заказу «Главсевморпути» как сугубо гражданское судно для Северного Ледовитого океана. В 1941 году для его достройки требовалось минимум семь-восемь месяцев. Начавшаяся война изменила планы корабелов: пришлось вносить коррективы в проектную документацию и перестраивать уже сделанное. Работы были выполнены в сжатые сроки. К этому времени в Николаев приезжает командир ледокола, капитан второго ранга Сергей Сергеев – военный моряк, участник боевых действий в Испании. В городе он встречает знакомого по службе коренного николаевца, мичмана Александра Гройсмана, которого берет на ледокол старшим боцманом. Большинство членов экипажа были людьми штатскими, недавно надевшими бушлаты и бескозырки. Руководство завода подобрало сдаточную команду в количестве 58 человек. В нее вошли сдаточный капитан Кодецкий, старший строитель Игнат Чумаков, рулевой Григорий Чеснок и многие опытные рабочие, среди которых был Федор Хилько. Как пояснили в музее судостроения и флота, установить всех участников сдаточной команды не удалось. Научные сотрудники музея будут благодарны всем, кто сможет оказать содействие в их поисковой работе.

А между тем на мирную николаевскую землю начали падать немецкие бомбы. Вахтенный штурман ледокола «Анастас Микоян» делает запись в судовом журнале: «5 августа 1941 года. Вышли из Николаева». Капитан Сергеев понимал, что на морских просторах безоружному судну уйти от вражеского преследования не удастся.

Решение было единственным – прорываться в Севастополь, и к началу сентября «Анастас Микоян» прибывает в порт назначения. Федор Хилько во время похода нес вахту в машинном отделении – эти сведения отражены в документальной повести Михаила Божаткина «А. Микоян». На Севастопольском судостроительном заводе местные корабелы совместно с достроечной командой николаевцев продолжили начатую еще в Николаеве перестройку ледокола. На нем было установлено пять 130-мм орудий, зенитные пушки и пулеметы.

Собрав команду, капитан второго ранга С. Сергеев сообщил, что командование приняло решение зачислить наше судно в состав ВМФ в ранге вспомогательного крейсера. На «Микояне» был поднят военно-морской флаг, и Федор Хилько вместе со всей сдаточной командой стал военным моряком.

На раскачку времени не было. С сентября 1941 года вспомогательный крейсер «Анастас Микоян» вступил в боевые действия по защите Севастополя и Одессы. На нем перебрасывались бойцы для обороны Одессы, вывозились раненые, доставлялись боеприпасы, оружие, амуниция, продовольствие.

В ночь на 21 сентября крейсер поддерживал артиллерийским огнем высадку советского десанта в районе села Дофиновка. Во время вражеского авианалета крейсер получил серьезные повреждения в машинном отделении. Федор Хилько, осмотрев его, сообщил, что трубопроводы и магистрали восстановить будет не сложно, но вот поставить на место одну из паровых машин, сдвинутую с фундамента, отцентрировать валы – задача не из легких. Некоторые из его товарищей предлагали на двух рабочих машинах дойти до Поти, где была ремонтная база. Выслушав все предложения, Федор Васильевич предложил сделать все самостоятельно, ведь до Поти около 250 миль, а при неизбежном снижении скорости крейсера врагу их будет легче достать. И судомонтажники выполнили нелегкую работу.

За проявленную инициативу и устранение повреждений капитан крейсера объявил всем участникам ремонтных работ благодарность и сообщил, что дальнейший их путь лежит в Поти. 18 ноября 1941 года после пополнения запасов угля, воды и продовольствия перед крейсером была поставлена новая задача: прорваться сквозь немецко-итальянскую блокаду в Черном и Средиземном морях, прибыть на Дальний Восток в бухту Провидения, чтобы помочь кораблям Тихоокеанского флота пройти Северным морским путем в Баренцево море, обеспечив проводку кораблей сквозь льды.

Для прохода через Босфор крейсеру предстояло войти в турецкие воды. В войне Турция занимала нейтральную позицию, но турецкие власти не пропустили бы иностранный вооруженный корабль через свою границу. Командование приняло решение разоружить «Микояна», экипаж переодеть в гражданскую одежду и выдать всем морские паспорта. Были сформированы две команды. Одна из них должна была обеспечить затопление судна при критической необходимости, а вторая, в которую входил и Федор Хилько, – вступить при надобности в абордажный бой. Для этой цели их «вооружили» топорами, баграми, ножами и т. д. С флагштока ледокола спустили военно-морской флаг - и вошедший в историю «огненный рейс» начался.

К Босфору подошли утром 29 декабря, после бушевавшего накануне 10-балльного шторма. Невдалеке от турецких берегов попрощались с военными кораблями сопровождения. В Босфоре, как и ожидалось, бывший крейсер тщательно досмотрели представители Турции и международных комиссий, в одну из которых входил советский консул. Убедившись в том, что перед ними безоружное судно, проверяющие дали «добро» на дальнейшее продвижение. Капитан ледокола предложил гостям отобедать на борту, и, пока шло застолье, советский консул в небольшой каюте провел импровизированное совещание, уточнив все детали дальнейшего пути. В это же время на берегу у причала собрались любопытные горожане. По инициативе политрука В. Борковского часть команды переквалифицировалась в самодеятельных артистов и, собрав небольшой оркестр, дала концерт, чтобы ни у кого из находившихся на берегу не возникло ни малейших сомнений в том, что «мы мирные люди…».

В полночь, бесшумно выбрав якоря, судно отошло от пирса. За ночь прошли Мраморное море и вошли в Эгейское. Светлое время суток ледокол пережидал в шхерах. Команда перекрасила ледокол, замаскировала грузовые стрелы и изменила силуэт надстроек. Федор Хилько со своими товарищами устранял перебои в работе двигателей.

При подходе к острову Родос, заметив вражеские корабли, ледокол вновь спрятался в шхерах. Когда он показался из укрытия, намереваясь продолжить путь, казалось, ничего не предвещало беды… Но вот от Родоса отделилась черная точка – торпедный катер под итальянским флагом. При приближении из мегафона послышалось: «Рус! Стоп!». Ледокол продолжил движение и первой же очередью из крупнокалиберного пулемета ему изрешетили надстройки и ходовой мостик. Затем последовали две торпедные атаки. Благодаря слаженным действиям и мастерству экипажа, ледокол уклонился и, маневрируя, ушел от преследования.

Но итальянские фашисты не успокоились. От новых нападений «Анастас Микоян» получил более 500 пробоин. От попадания в бензобак вспыхнул спасательный катер, груженный бочками с горючим. За этим мог последовать взрыв, но морякам во главе со старшим боцманом Александром Гройсманом удалось обрубить тросы и, рискуя своими жизнями, сбросить катер за борт. Вызванная командиром итальянского катера авиация на бреющем полете стала поливать ледокол свинцом из пулеметов. Пламя и дым от горящего рядом спасательного катера, вместе с надвигающейся ночной тьмой, скрыли ледокол. Враг посчитал, что он потоплен, но это было не так. Приближаясь к английской военной базе Фамагуста, радисты «Микояна» поймали передачу из Рима, в которой диктор с радостью сообщал «о потоплении советского крейсера»...

9 августа 1942 года ледокол бросил якорь в бухте Провидения. Позади остались 24 тысячи миль, заходы в Константинополь, Порт-Саид, Аден, Хайфу, Кейптаун, мыс Горн, Монтевидео, Вальпараисо, Сан-Франциско и Датч-Харбор. Уже 10 августа ледокол повел за собой корабли Тихоокеанского флота в Северный Ледовитый океан, чтобы, взломав льды Арктики, привести их в Баренцево море. Команде «Микояна», включая и Федора Хилько, особенно запомнилась встреча с прославленным полярником, Героем Советского Союза Иваном Папаниным, в то время – уполномоченным Государственного Комитета обороны СССР по перевозке на Севере. Он прибыл для встречи с командой ледокола, привез дополнительные продукты, медикаменты и даже артистов, которые порадовали экипаж судна своим искусством.

Даже подорвавшись на мине в районе мыса Канин Нос, ледокол смог своим ходом дойти до ближайшей базы. Пройдя капитальный ремонт в американском городе Сиэтле в 1943 году, ледокол до конца 1944 года обеспечивал безопасную навигацию в Северном Ледовитом океане. Он дошел до Северодвинска - и только здесь экипаж стер наконец написанный мелом лозунг на переборке: «Умрем, но не сдадим корабль врагу!».

После войны члены экипажа разъехались кто куда. Федор Хилько вернулся в Николаев, на завод, в родной цех, где в 1947 году стал бригадиром судомонтажников. В то время продолжалось восстановление завода и параллельно закладывались новые суда и корабли. 27 июня 1957 года на стапеле был заложен флагман китобойной флотилии – уникальное судно «Советская Украина». Среди множества работ по его строительству особой сложностью отличался монтаж главных двигателей и линий водопроводов. У заводчан не было опыта монтажа мощных дизелей в наклонном положении без наблюдений и шеф-монтажа представителей поставщиков – датской фирмы «Бурмайстер ог Вайн». Руководство завода, опираясь на квалификацию своих специалистов, пошло на риск – выполнить работы самостоятельно. Возглавили монтажные работы инженеры Лев Бердичевский и Григорий Момотенко, а монтажные работы проводили бригады Федора Хилько и Михаила Шандыбы. Они достойно справились с поставленной задачей, и 26 января 1959 года китобойный флагман был спущен на воду. 12 декабря 1959 года бригадир судомонтажников Федор Хилько стал Героем Социалистического Труда – первым героем-корабелом в Николаеве.

Федор Васильевич не раз отличился при монтаже двигателей на китобазе «Советская Россия», на научно-исследовательском судне «Академик Сергей Королев». Он говорил, что «Советскую Украину» строили 18 месяцев, а «Советскую Россию» – 12, хотя последняя гораздо больше – сэкономили полгода времени. Какая-то часть этой экономии была на счету бригады Хилько, работавшей в то время без проверки, на личном клейме качества...

Валерий Колбягин